В русских словарях и энциклопедиях дореволюционной эпохи не было толкования понятия «террор». В первом издании словаря Брокгауза и Эфрона были помещены статьи о якобинском терроре эпохи Великой французской революции и о белом терроре роялистов в 1815 – 1816 годах (Т. XXXIII. 1901). Симптоматично, что слово «террор» производилось от французского la terreur. Во втором дополнительном томе этого же словаря, вышедшем в 1907 году, появилась статья «Террор в России», в котором террор был назван «системой борьбы против правительства, состоявшей в организации убийства отдельных высокопоставленных лиц, а также шпионов, и вооружённой защите против обысков и арестов». Период систематического террора автор относил к 1878 – 1882 годам. В статье говорилось также о возобновлении террора в начале двадцатого века, упоминался террор партии социалистов – революционеров, а также черносотенный террор[19].
Таким образом, возникновение революционного терроризма современники событий относили к рубежу 70 – 80 – х годов девятнадцатого века, справедливо усмотрев в нём явление новое и не имеющее аналогов. Надо сказать что, политические убийства практиковались в Европе и ранее, в начале и середине XIX столетия, как отдельными лицами (К. Занд, Ф. Орсини и др.) и даже организациями (карбонарии в Италии). Однако говорить о соединении идеологии, организации и действия – причём носящего «публичный» характер – мы можем говорить лишь применительно к последней трети XIX века. В это время террор становится системой действий революционных организаций в нескольких странах, найдя своё классическое воплощение в борьбе «Народной воли» (хотя сами народовольцы не рассматривали свою организацию как исключительно или даже преимущественно террористическую).
Можно с уверенностью сказать, что превращение терроризма в систему было бы невозможно ранее по чисто техническим обстоятельствам. Возникновению терроризма нового типа способствовал технический прогресс – изобретение динамита, а также развитие средств массовой информации и способов передачи информации, в частности, телеграфа. Это многократно увеличило пропагандистский эффект террористических актов.
Совершенно справедливо пишет израильский историк З. Ивиански, что «политический террор, применяемый в современном мире, является качественно новым феноменом, существенно отличающимся от политических убийств, практиковавшимся в древности и в начале нового времени. Современный террорист не только использует методы, отличающиеся от тех, которые использовал политический убийца, но он также по – другому смотрит на свою роль, общество и на значение своего акта».[20]
Современный террор, полагает Ивиански, начался с лозунга «пропаганды действием», провозглашённого впервые в декларации итальянской федерации анархистов в декабре 1876 года, а затем развитым и обоснованным французским анархистом Полем Бруссом. Конец девятнадцатого века был периодом непрерывного анархистского террора в Европе и США, террористической борьбы в России и борьбы за национальное освобождение, с использованием террора, в Ирландии, Польше, на Балканах и в Индии. Таким образом, на лицо три типа терроризма, каждый из которых характеризуется его собственной идеологией и способом действия – ассоциируемый с анархизмом, с социальной революцией и с борьбой за национальное освобождение. «Однако, глядя в широкой исторической перспективе, - пишет Ивиански, - различия перекрываются фундаментальными чертами, которые являются для них общими»[21]
Другие статьи:
Пропорциональное представительство
Эту теорию представительства не интересует, каким способом были избраны представители, для нее главное, чтобы они наиболее полным образом представляли свою группу избирателей, персонифицировали ее наиболее характерные черты. В современном ...
Соотношение социального и правового принципов
Социальное государство осуществляет свои цели и принципы в форме правовой государственности, однако идет значительно дальше по пути гуманизации общества — стремится расширить права личности и наполнить правовые нормы более справедливым со ...
Феномен толпы
Еще одна особенность политической психологии состоит в ее способности к формированию специфического политического субъекта — толпы. Г. Тард называл толпу самой «старинной» социальной группой после семьи. Однако суть этого объединения отра ...