Когда масса впитывает в себя социальную энергию, та перестает быть социальной. Масса уничтожает знаки и смысл, которые впитала. Все призывы по отношению к себе она поглощает, и тогда там, где они были, остается пустое место. Она безразлично и апатично пропускает сквозь свою прозрачность как воздействия, так и информацию, так и нормативные требования. Масса «навязывает социальному абсолютную прозрачность, оставляя шансы на существование лишь эффектам социального и власти, этим созвездиям, вращающимся вокруг уже отсутствующего ядра»[127]. Ее бесполезно подвергать допросу, так как ее молчание, подобно молчанию животных, не позволит ей сказать ни где для нее находится истина (на стороне левых или правых), ни ее направленности (на конформизм или революцию): у нее вообще нет ни истины, ни мотива, таких понятий просто не существует. Власть стремится поместить массу в рамки пространства социальной симуляции с помощью СМИ, а масса и есть это пространство эха и социальной симуляции. Именно поэтому понятие манипуляции здесь не уместно. Это игра, и неизвестно, кто в ней выиграл: «симуляция, с которой обрушилась на массы власть, или ответная симуляция, обращенная массами в направлении распадающейся под ее влиянием власти»[128]. Как бы то ни было, но, я думаю, в данной игре не может кто-то проиграть окончательно, а кто-то одержать верх, ибо в самом игровом сюжете заключен феномен бесконечности. По крайней мере, даже если у нее есть окончание, она будет продолжаться еще очень долго, и действительно неизвестно, кто из сторон и когда придет к финишу. Но момент ее завершения будет знаменовать нам начало нового общества, нового социально-политически-… мироустройства, и тогда начнется другая игра с иными правилами, о сущности которых нам сейчас не дано даже и помыслить. А может быть, это будет уже не игра, а… реальность.
Нынешнее российское общество, несмотря на [искусственно организованную] высокую степень популярности «Единой России», все-таки нельзя назвать искушенным приверженцем ее идей. Как уже говорилось, многие люди вступают в корпоративные ряды не потому, что улавливают и принимают некие социально-политические идеи, исходящие от представителей «партии» (тот самый смысл), а потому, что вынуждены вступать. То есть, создается потребитель. Потребитель, который ратует за партию, программу которой он или просто не читал или же не обращал внимания на пропасть, которая разделяет обещания и их выполнение.
Бодрийяр говорит, что власть, сталкиваясь с массами, начинает разваливаться, ибо масса – «это не сущность и не социологическая реальность, это тень, отбрасываемая властью, разверзнувшаяся перед ней бездна, поглощающая ее форма»[129]. И благодаря своему гиперконформизму, неустойчивости, туманности, податливости и пассивности молчаливое большинство повинено в гибели власти. Но в то же время вследствие своей имплозивности масса не склонна к взрывам и с революцией она поступает также, как и с властью – она нейтрализует революционные призывы, которые к ней обращают. Масса не критикует никакую идеологию, хотя сама лишена всякого рода идеологических позиций и ориентаций. Она сверхконформна.
Конечно, в определении массы далеко не во всем можно согласиться с Бодрийяром (особенно глядя на российскую массу), но тем не менее конформизм – одна из основных ее отличительных черт.
«Действие власти – это всегда есть манипулирование, целенаправленное использование мотивов другого человека, при этом неважно, удовлетворяются они воздействующей стороной или нет»[130], – пишет в своей кандидатской диссертации М.И. Энеева. Существует два вида контроля (по Тибо и Келли): фатальный и поведенческий. Первый из них характеризуется воздействием субъекта А на субъект В без учета желаний и потребностей В. Второй же выступает несколько более гуманным вариантом осуществления власти. Учитывая репрессивную деятельность «Единой России», мы приходим к мнению именно об использовании ей фатального контроля по отношению к народу, основная установка которого направлена совсем не на воплощение в жизнь интересов народа, а на реализацию собственных (корпоративных) эгоистических интересов, смысл которых вряд ли близок к смыслу народной воли. Конечно, мы не склонны перегибать палку и утверждать, будто бы современный контроль близок фатальности 30-х годов ХХ века. Конечно, нет. Но и нельзя сказать, что он более гуманен, чем его предшественник. Скорее, различие заключено в степени изощренности и хитрости, прибегая к которым, нынешняя власть борется с инакомыслием не путем прямой и видимой борьбы, а посредством более скрытой и более смягченной политики лишения ресурсов и возможностей своих оппонентов. Хотя борется она не с инакомыслием, а с мыслием вообще; человек мыслящий не может мыслить по указке. Мыслить и высказывать «особое мнение» разрешено только в специально отведенных местах – кухнях и туалетах.
Другие статьи:
Основные функции маркетинга.
Функции маркетинга - отдельные виды, направления маркетинговой деятельности, обособившиеся в результате ее специализации
Можно выделить следующие важнейшие функции
маркетинга: анализ рынка, изучение его состояния и динамики; исследовани ...
Биография
Рикардо Мартинелли родился в столице страны 11 марта 1952 года, детство его прошло в панамской провинции Верагуас. Его родители – итальянские эмигранты. Высшее образование он получил в США, где окончил военное училище в Вирджинии и Универ ...
Демократия: понятие и возникновение. Понятие и
измерение демократии
В XX в. слово «демократия» стало, пожалуй, самым популярным у народов и политиков всего мира. Сегодня нет ни одного влиятельного политического движения, которое не претендовало бы на осуществление демократии, не использовало этот термин в ...